• Новости
• Блоги
• Аналитика
• Новости компаний
• В СНГ и в мире
• Анонсы

Телемедицинское очевидное и невероятное

Выгоды телемедицины для здравоохранения очевидны, однако ее развитие сдерживается по ряду субъективных и объективных причин, которые проанализировал Михаил НАТЕНЗОН, председатель совета директоров НПО «Национальное телемедицинское агентство».

– Михаил Яковлевич, более 20 лет вы продвигаете идеи и решения в области развития телемедицины. Какой видите роль этого сегмента рынка в социуме?

– Есть здравоохранение, и есть медицина, это, как известно, разные вещи, хотя работают вместе. Медицина – это как лечат, а здравоохранение -- как организовать этот процесс. В мировом здравоохранении есть четыре константы, важных для экономического обоснования необходимости применения телемедицины. Во-первых, примерно половина первичных диагнозов ошибочны. Во-вторых, традиционно эту проблему решает консилиум профессоров, количество таких консилиумов в стране в год составляет 5-8% от численности населения страны. В-третьих, если болезнь обнаруживается на поздних стадиях, ее трудно лечить и лечение болезни обходится в 10 раз дороже. В-четвертых, организация регулярного массового мониторинга – диспансеризации населения дает значительный экономический эффект. Сочетание ошибок в диагностике и запоздалого обследования приводит к тяжелым последствиям: государство и больные тратят в десятки раз больше денег на собственное лечение, эффективность которого трудно гарантировать, люди умирают. А телемедицина, как инструмент организации медицинского процесса дает возможность сократить время на постановку правильного диагноза и получение врачами рекомендаций по лечению. Это позволяет оптимизировать расходы на здравоохранение, повысить эффективность лечения и сохранить жизни людей.

Вот раньше были эпидемии, Европа вымирала от чумы, которую завозили на кораблях из Азии. Но тогда корабль шел полгода – и за это время на нем умирали все, кто успел заразиться. Поэтому эпидемии вспыхивали нечасто, только если кто-то реально доплывал. Сейчас за восемь часов можно долететь из одной точки Земли в другую, а система воздухооборота в самолете такова, что все дышат одним воздухом, и если туберкулезный больной из Африки, где цена жизни нулевая, летит в самолете, то все пассажиры заразятся. Дальше инфекция распространится на аэропорт, на другие самолеты и так далее. Европейцы жизни человека придают большое значение -- и вкладывают огромные деньги в лечение таких больных. Но, как известно, легче предупредить возгорание, чем тушить пожар. Надо выявлять болезнь на ранней стадии, а не лечить тяжело больного человека. Возникновение эпидемий и даже одного заболевания надо упреждать, и телемедицина, особенно мобильная, позволяющая контролировать возможные очаги возникновения болезней – идеальный для этого инструмент. 

– Первый в мире мобильный телемедицинский комплекс ваша компания показала еще в 2003 г. на выставке World Telecom в Женеве. Сколько сейчас таких действующих комплексов?

– С десяток, и с одним из них, подаренным российским президентом президенту ЮАР, связана "киношная" история. Несколько лет назад мы предложили "Норникелю", выходившему на тендер по разработке полезных ископаемых в ЮАР, представить в качестве социального пакета (необходимое условие для транснациональных корпораций при выходе на тендеры в зарубежных странах) такой комплекс, рассчитанный на обслуживание до 20 тыс. человек в год. Для Африки, где люди гибнут от туберкулеза, СПИДа, малярии такой подарок особо ценен. После некоторых раздумий "Норникель" согласился, тендер выиграл. Потом по согласованию с Администрацией президента было решено передать машину как подарок от президента России президенту ЮАР. Машина ему так понравилась, что глава ЮАР заявил, что хочет, чтобы она начала работу в его родной деревне в Драконовых горах и стала первым элементом будущей национальной телемедицинской системы. "Норникель" перегнал машину в пункт назначения, а процедура ее торжественной передачи была приурочена к визиту в ЮАР секретаря Совбеза РФ. Пригласили и нас.

И вот мы видим: посреди гор в диком месте, где нет никаких дорог (VIP'ы прилетели на военных вертолетах, а машина дошла сама, для этого и делалась на шасси КАМАЗа), стоит эта красота с антеннами и компьютерами, а с окрестных гор стекаются людские потоки – калеки, больные, убогие. Родители несут на руках несчастных детей, которые ходить не могут. Пять тысяч человек окружили машину -- лечите! Когда появляется такая техника, люди ждут реальной помощи. Трудно сказать, чем бы все кончилось, если бы не президентская охрана и если бы сам президент не собрал вождей всех племен, не вразумил их и не пообещал, что таких машин в ЮАР скоро будет много, на всех хватит. А недавно я узнал, что на очередной встрече на высшем уровне он жаловался нашему президенту, что, мол, как же так -- мы анонсировали тендер на 130 комплексов, а вы на него не вышли. А мы про него просто не знали.

– Выгоды телемедицины очевидны и для государства, и для населения. Почему же она не находит массового применения?

– Кто-то из умных людей сказал мне, что в советские времена наши решения быстро были бы массово внедрены. Но глупо обижаться и расстраиваться. Сначала мы тоже не понимали и удивлялись, почему очевидные плюсы так невероятно упорно не принимаются. Потом стало понятно, что тому есть объективные и субъективные причины. Врачи очень консервативны, им сложно перестроиться и принять что-то новое. Кроме того, никто не отменял простую человеческую ревность, когда врач из провинции не хочет «делиться» клиентами с московской профессурой или стесняется признать, что его квалификации не хватает для постановки верного диагноза и выработки правильной схемы лечения.

Одна из объективных причин -- организация процесса телемедицинской консультации. Надо заплатить за связь, надо защищать персональные данные пациентов и еще много чего сделать -- и все это стоит определенных денег. Пока телемедицинская консультация не будет включена в перечень обязательных медицинских действий, оплачиваемых фондом обязательного медицинского страхования, замороченный безумным количеством обязанностей доктор не станет добровольно навешивать на себя новые проблемы. Все это понимают, тот же Федеральный фонд обязательного медицинского страхования уже лет 15 бьется за то, чтобы эта строка была включена в перечень оплачиваемых государством медицинских действий. Есть надежда, что в скором времени это произойдет -- и тогда, конечно, станет заметно легче.

Другая объективная причина -- ведомственная разобщенность. Сам термин "телемедицина" определяет как минимум два заинтересованных ведомства -- Минкомсвязи и Минздрав. А для создания телемедицинской системы национального масштаба требуется участие многих министерств и ведомств -- Минпромторга, Минэкономразвития, Минфина и др. Телемедицинская система станет эффективной только в том случае, если она обеспечит массовое обслуживание населения. Несложно организовать специально для президента или премьера демонстрацию возможностей телемедицины. Система должна не просто давать результат -- она должна себя окупать, принося, таким образом, средства для собственного развития. Это может сделать только система, которая реально обслуживает тысячи и миллионы пациентов, работает на всю страну. Расчеты показывают, что в этом случае расходы на здравоохранение сократятся не на десятки процентов -- в разы. Потихонечку все начинают это понимать, но быстро такое понимание не приходит. И очевидно, что подобная система не может быть создана отдельной компанией, это задача национального масштаба и в ее решении должны принимать участие многие ведомства. Надо сказать, межведомственные барьеры тормозят развитие телемедицины не только в России, но и во всем мире. Как один из руководителей рабочей группы по телемедицине в МСЭ, я участвовал во встрече с руководством минздрава США -- и убедился, что там проблема ведомственной разобщенности стоит едва ли не более остро, чем у нас. 

– Эта проблема решаема в принципе?

-- Мне кажется, решение-то простое, оно должно быть понято и принято. На самом деле, это ответственность многих министерств. В первую очередь, Минздрав берет на себя постановку задачи -- определяет, что из области высоких технологий и почему требуется медицине и здравоохранению. Рентгенолог же не разрабатывал рентгеновский аппарат, его придумали инженеры, а рентгенологи им замечательно пользуются. Следующий этап – Минкомсвязи и Минпромторг разрабатывают концепцию создания системы с учетом связной инфраструктуры, производства стационарного и мобильного оборудования. И третий этап -- Минздрав решает вопросы эксплуатации системы, определяет ее оператора и его задачи. В дальнейшем Минсвязи, Минпромторг, Минфин, Минэкономразвития занимаются поддержанием системы и ее развитием. Если бы у всех участников создания системы появилось понимание, что за каждый этап отвечает и распоряжается средствами соответствующее ведомство, все пошло бы веселей. У меня ощущение, что сейчас потихонечку мы движемся в этом направлении. 

– У вас есть планы проводить собственные семинары, популяризировать свои идеи?

-- Фактически мы этим занимаемся на конференциях, круглых столах и других подобных мероприятиях. Но если процесс создания национальной телемедицинской системы пойдет масштабно, потребуется вместе с вузами решать серьезную задачу подготовки медицинского и технического персонала. В этом плане одна из принципиально сложных проблем состоит в том, что здравоохранение -- дело государево. Вот сейчас Минздрав принял решение проводить массовую диспансеризацию на основе государственно-частного партнерства. Об этом говорят министр, замминистра по ГЧП. Замечательно. Мы разработали специальное решение с привлечением крупных инвестиций в диспансеризацию населения, детальнейше проработали программу, привлекли инвесторов на миллиарды. Но как только дело переходит от деклараций к конкретным делам -- находится множество причин отказать, отыскиваются приказы Минздрава, которые прямо противоречат заявлениям его же руководства, все топится в этом непроходимом болоте. 

Я думаю, нужно понимать и чиновников, несчастнее людей трудно представить. Они безумно загружены бесконечными текущими проблемами, заниматься стратегическими вопросами просто некогда. Кроме того, чиновник нацелен на процесс, а не на результат. Любое нововведение чревато ошибками, а никто не хочет, чтобы его наказывали за ошибки.

Кроме того, нельзя модернизировать то, что создавалось в совершенно других условиях сотни лет назад; нельзя разрушать старую систему здравоохранения, создавая новую -- половина человечества вымрет в ее ожидании. К счастью, все это начинают понимать. В 2000 г. ООН приняла документ "Цели тысячелетия", в котором из восьми пунктов развития человечества три посвящены здравоохранению. МСЭ в развитие этих пунктов предложил программу цифровизации и информатизации здравоохранения, предусматривающую создание новой системы без разрушения старой. 

В России в конце 2012 г. была принята программа развития здравоохранения, в которой уже появился раздел телемедицины. Общественность, конечно, обругала этот документ, но важно, что он появился. Теперь можно спорить и наполнять его конкретным содержанием. Появилась основа, началось движение в правильном направлении. Надо только набраться терпения. Всегда хочется побыстрее, но, к сожалению, это невозможно. 

Беседовала Лилия ПАВЛОВА