Rambler's Top100
Реклама
 
Статьи
09 августа 2011

Владимир Булгак, прагматичный созидатель

Последний министр связи РСФСР и первый министр связи постсоветской эпохи, в 90-е годы он поставил отрасль двойного назначения на рыночные рельсы -- и уже через год после того, как предприятиям связи была дана свобода зарабатывать самостоятельно, они начали приносить прибыль. А через пять лет ранее планово-дотационная отрасль стала давать до 2% в бюджет России. Читайте полную версию "Персоны номера" "ИКС" № 7--8` 2011.

 
 - Владимир Борисович, к развернутой биографической статье о Вас в энциклопедии "Кто есть кто в современной России", кажется, трудно что-то добавить. Разве что просто побеседовать - о времени, об отрасли, о вашем отношении к тому и другому. Но некоторых повторов не избежать - начиная с даты и места рождения.     


- Родился в Москве 9 мая 1941 г. Рядом с деревней Щукино (сейчас там станция метро Щукинская) был военный городок - большой жилой массив на 40 домов. Там и прошло детство, в особенной атмосфере военгородка, которая, на мой взгляд, существует в таких местах и сегодня. Отец прошел всю гражданскую войну в Конной армии Буденного, а в 41-м в первый же день войны ушел на фронт Великой Отечественной. После возвращения служил в Центральном аппарате МО СССР. В 48-м умер от инфаркта.

- Я прочла, что тогда, первоклассником, Вы тоже перенесли… инфаркт.

- Что ж тут удивительного – потеря отца... А у мамы был инсульт – потеря мужа. Потом все десять лет, пока учился в школе, на летние каникулы я ни в какие пионерские лагеря не ездил, чтобы ей помогать. Но надо было чем-то заняться – и сначала я увлекся авиамоделизмом. Занимался несколько лет, с определенными успехами. Потом забросил авиамоделизм и переключился на радиолюбительство, которое стало тогда очень популярным. Появились магазины, где можно было купить комплектующие детали, и мы с ребятами со двора собирали магнитофоны, радиолы, миниатюрные приемники, даже телевизор. Это были уже старшие классы – и когда мой товарищ, окончивший школу годом раньше и поступивший в МЭИС, пригласил на День открытых дверей в институт связи, и я прошел по лабораториям – понял: это моя стихия. Поступил на факультет радиовещания и радиосвязи – именно то, что мне больше всего нравилось. Хотя до этого два года по вечерам посещал лекции мехмата МГУ, и некоторые силы туда тянули, но радио оказалось сильнее.

            Школу окончил с серебряной медалью - нам с товарищем снизили оценки по поведению. Но мы никого не били и не грабили – мы собрали радиостанцию, но не успели ее настроить и вышли в эфир в диапазон работы телевидения. Это создавало помехи для телезрителей, и инспекция радиосвязи (впоследствии Госсвязьнадзор), которая в те годы вела активную контрразведывательную работу, нас запеленговала. Школа заплатила большой штраф, оценки по поведению снизила, и в результате медаль я получил не золотую, а серебряную. Ну и еще до этого мы отремонтировали подаренный школе старый автомобиль – и решили его проверить в деле, покатались. Без прав, конечно, и без номеров...

- Как мама реагировала, как вообще она с вами справлялась тогда?

- Конечно, переживала. Она была человеком твердых правил, родом из Смоленска, как и отец, а по профессии бухгалтер. Наказывала, не пускала гулять иногда - все как положено. Вообще, в семьях военных, в нормальных, дома всегда был порядок.

- Ваш внук Владимир сейчас в том же примерно возрасте, как и Вы в тот "авантюрный" период – как его воспитываете?

- Его воспитывают папа с мамой, ну и современная обстановка. Я не вмешиваюсь.

- Современная обстановка - это интернет?

- Ну и интернет в том числе. 
- Выходит, все-таки косвенно вмешались?

-  Получается так. Первая лицензия на интернет – на создание российского сегмента - была подписана мной, и эта лицензия до сих пор действует. Потом уже появились все остальные составляющие в этом сегменте - 4 тыс. компаний.  
- Владимир Борисович, кем Вы себя считаете в первую очередь – инженером, экономистом, профессором, политиком?

-  Сейчас это уже смесь многих составляющих -  организационная работа, экономическая, техническая, работа аналитика, работа в области развития системных отраслей. Но политики очень мало, я никогда не занимался политикой. Я агитировал не за политику, а за дело – что нужно делать в условиях новой политики, в которую вступала страна. Новую политическую систему я просто принял как должное, понимая, что дальнейший ресурс развития Россия имела только при наличии рыночной экономики. Нужно было ориентировать людей, убеждать, доказывать.  
– Когда Вы поняли, что можете повести за собой людей, убедить, доказать?

– Когда стал секретарем комитета комсомола институтской организации, в которой было 4,5 тыс комсомольцев. 
- Как это произошло с человеком, которому не дали золотую медаль из-за поведения?

- Все очень просто: потому что я прагматик. На 1 курсе, когда меня избрали в комсомольское бюро, я делал все, что надо было делать. И когда пришло время отчетно-выборного собрания, все сказали: мы ничего не делали, делал только Булгак; давайте его еще раз изберем, только теперь уже секретарем комитета комсомола курса. Избрали, а через год все повторилось – и избрали секретарем факультета. Потом на выборах комитета комсомола института избрали заместителем секретаря, который через год ушел на диплом – и новый состав комитета выбрал своим секретарем меня. Была видна результативность работы – вот и все объяснение. И я два срока отработал освобожденным секретарем комитета комсомола. Зарплату получал в райкоме, но академотпуск не брал и сдавал все экзамены на пятерки.  
- Не было ощущения, что комсомольская работа отнимает время у учебы?

- Когда учишься, знания нужно потреблять, а не выдавать. И я  хорошо потреблял знания, это было мое любимое занятие. А на комсомольском поприще научился быть организатором. Диплом в МЭИСе я защищал уже не по радиовещанию, тема была "дифференциальный интегратор, управляющий зениткой". На 4-м курсе увлекся ЭВМ на кафедре вычислительно-импульсной техники - и настолько, что защищал диплом хоть и на своем факультете, но спроектировав, говоря современным языком, компьютер по управлению зениткой. Защитился с отличием, и после окончания института меня направили в аспирантуру. Туда я так и не попал, потому что горком партии создал комитет комсомола предприятий и учреждений связи Москвы - и в партийном порядке меня направили туда работать. У меня уже был партбилет, потому что секретарь комитета комсомола столичного вуза должен был состоять в партии. Когда в 1969 г. отраслевые комитеты комсомола ликвидировали, я был назначен главным инженером в пятый радиотрансляционный узел МГРС.


- Какие этапы в своей профессиональной биографии считаете самыми важными?

- Сначала - работа в радиотрансляционном узле, это самая низовая ячейка хозяйственной деятельности. Потом был руководителем Московской городской радиотрансляционной сети, это не просто этап, это событие длиной в тринадцать лет. Работая в МГРС, без отрыва от производства написал и в 1972 г. защитил кандидатскую диссертацию. Писал по ночам почти три года. Писал диссертацию на кафедре радиовещания в МЭИСе, а эксперименты по работе проводились на базе МГРС. Я благодарен Ивану Александровичу Шамшину, который был тогда главным инженером МГРС, за возможность проводить на сети очень смелые эксперименты. Ему самому это нравилось – посмотреть, что получится из моей задумки. Кстати, до сих пор в некоторых системах вещания используются устройства, которые стали результатом работы диссертации. Следующий этап - 1983 г. "Наверху" было принято решение, что руководителями планово-финансовых и экономических служб в министерствах должны быть люди с производства. И я был назначен начальником планово-финансового главка Министерства связи СССР, где должен был забыть закон Ома и заняться изучением законов экономики планового хозяйства и хозрасчета, руководить финансами и планами отрасли связи 16-ти республик Советского Союза. Руководством страны тогда была поставлена главная задача - перевести предприятия с бюджетно-сметного финансирования на хозрасчет. Этим делом я занимался шесть лет. Постоянно был в разъездах, сначала по всем республикам СССР, а затем и по странам СЭВ - читал лекции, проводил семинары, издавал методические брошюры. Тогда я освоил экономику – бухгалтерский учет, статистику, всякие "прелести" финансов. 
- У вас в тот период были учителя?

– По всей моей сознательной жизни у меня были учителя. В МГРС - Иван Александрович Шамшин, в министерстве связи СССР – Василий Александрович Шамшин, в МЭИСе - научный руководитель моей диссертации Владимир Аркадьевич Нюренберг. Что касается перехода на хозрасчет, то был такой Институт управления народным хозяйством при ГКНТ СССР - закрытое учреждение, куда направляли только людей, которых "наверху" считали нужным обучить полной рыночной экономике. Учили академики, учили министры, которые прекрасно в этих вопросах разбирались; учили наши профессора, получившие профессорские звания в Австрии, во Франции, в Германии. Учили самому настоящему капитализму. По ускоренной системе обучения Массачусетского технологического института мы за полгода должны были пройти трехлетний курс, защитить две курсовых работы и одну дипломную. Конечно, с отрывом от производства, поскольку по 16 часов в сутки надо было находиться в здании института - пользоваться библиотекой, слушать лекции, посещать семинары, писать курсовую работу, там же ее защищать. Там не давали конкретных рецептов, но кругозор расширили здорово. А тему перехода на хозрасчет надо было разрабатывать самому. Ее просто негде было изучить, не у кого научиться. Ни одна страна в мире не вводила хозрасчет – был либо капитализм, либо социализм. А здесь требовался  социализм с хозяйственным расчетом.  
– В итоге Вы сами стали учителем по хозрасчету?

– Правильно - сначала изучил сам, а потом стал учить других. Видел, что есть интерес, потому что люди стали зарабатывать чуть больше, зарплаты повысились, премии стали начисляться по понятным критериям, часто связанным с качеством деятельности. Это были первые элементы рыночной экономики в среде социализма, а для меня - серьезный этап профессиональной жизни. А в 1990 г., пройдя сложный конкурсный отбор, был утвержден на должность министра связи РСФСР. Следующий этап – министр связи уже выделившейся России. На этом посту проработал с 1991 по 1997 год, затем еще три года – зампредом правительства.  
– Что потеряли Вы за эти десять лет работы в правительстве?

- Конечно, что-то потерял. Здоровья, наверное, не прибавилось. Отпусков не было, а если и были, то только успевали начаться - заканчивались через три дня. 
- Эти моменты в 93-м, когда брали "почту, телефон, телеграф", а вы находились на Тверской, 7 – они вам снятся?

– Раньше снились, сейчас становятся уже больше реликтовыми элементами жизни.  
 – У вас нет ностальгии по Советскому Союзу?

– Вы знаете, я благодарен всему, что дал Советский Союз, - тому, что получил бесплатное образование высокого класса; тому, что мне было где жить; тому, что имел возможность в советские времена очень хорошо зарабатывать. Но я понимал, что социализм исчерпал свой ресурс в том виде, в каком он был к моменту развала СССР, производственные и товарные отношения уже сковывали дальнейшее развитие – о чем свидетельствовали пустые полки в магазинах, нерегулярные выдачи зарплат и многое многое другое. Поэтому я не берусь говорить, что в Советском Союзе все было плохо, ничего подобного. В Советском Союзе было достаточно разумно, и многие элементы Советского Союза в части этой разумности сейчас возвращаются в нашу жизнь.  
– Помнится, в 90-е  СМИ называли Вас долгожителем в правительстве. Чем сами объясняете свою стабильность в должности министра?

  – Очень просто. Есть люди с философским уклоном, есть с "болтологическим" уклоном; есть люди, которые не понимают, за что они берутся, а понимать начинают слишком поздно для дела; а есть люди - прагматичные созидатели. Я был прагматическим созидателем. Каждый год в отрасли я делал что-то новое. Либо линию из Дании до Японии через Россию, либо линию от Москвы до Палермо через Турцию, либо конверсировал радиочастотный спектр (так удалось в диапазоне 800–900 МГц рядом с авиацией разместить сотовые сети, а в диапазоне 100–108 МГц – радиовещательные станции). Каждый год что-то нужно было привносить конкретное, тогда тебя знали, с тобой считались, тебя начинали понимать. В советское время отрасль была, по сути, убыточной – но уже через год после того, как предприятиям связи была дана свобода зарабатывать самостоятельно, связь стала приносить прибыль. А через пять лет она из своей прибыли стала давать 2% бюджета России. Это и называется "переход на рыночную экономику". И за счет этой свободы появились десятки тысяч – я не ошибаюсь – десятки тысяч новых предприятий, занявших те ниши, в которых можно было нормально работать и обеспечивать услуги населению и народному хозяйству.  
- И Вы всегда знали, что и как следует делать?

- У нас вообще весь народ знает, что делать. Можно спросить у первого встречного - он все знает. Но если руководитель – системщик, 10% его мозгов должны быть заняты вопросом "что", а 90% - ответом на вопрос "как". А особенность переходного периода сводилась к простой задаче - эксплуатировать свои мозги и мозги всех своих коллег ради поиска решения, реализация которого требует минимум времени. Как кратчайшим путем получить это "что"? У нас не было в запасе ста лет чтобы сделать то, что уже сделано на Западе, нам требовалось уложиться в пять лет. Вот этому мастерству я тогда и старался научиться, отвечая на вопрос "как". И вся команда, которая работала со мной, отвечала на вопрос "как", а когда мы знали уже всю палитру ответов на этот вопрос – выбирали из них самый короткий путь. Вот в этом и состоял весь выигрыш.  
– Все ответы были "в десятку" или потом вы поняли, что можно было бы и по-другому сделать?

 – Отвечу, как принято в международной практике. Руководителем высокого класса считается человек и его команда, которые из 10 принятых решений 7 принимают правильно. Это самый высший балл в мире. Нет руководителей, которые 100% решений принимают правильно, таких руководителей в принципе быть не может по природе человека. Норма в мире 50х50. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, скажу:  были и неправильные решения. Если мы их "отлавливали" через полгода-год - я собственными приказами отменял свои решения. Но жизнь показала, что 70x30 мы выдержали точно. Я думаю, что даже больше, судя по "сухому остатку".

Если говорить об этапах развития отрасли за последние 20 лет, а не о количестве правильно принятых решений, исходные позиции развития отрасли заключаются в трех этапах. Первый этап - перевод с планового ведения хозяйства на рыночное. Для этого использовались разные инструменты – приватизация, появление частного капитала. Второй этап – привитие отрасли, только начинающей становиться рыночной, естественного органического чувства постоянной модернизации. Это отрасль, которая не может стоять на месте, иначе будем очень сильно отставать от Запада. В начале 90-х мы отставали от Запада по развитию связи на 20 лет; когда я уходил - отставание было уже 16 лет, то есть на 4 года за 7 лет преодолели отставание. Поэтому свойство модернизации должно быть – подчеркиваю - органическое, естественное, не зависящее ни от какого начальника, ни от какого органа. И третий этап развития отрасли - это вхождение нашей системы электросвязи, которая была за железным занавесом 50 лет, во всемирное телекоммуникационное пространство в качестве составной части и жизнь по всемирным законам развития телекоммуникаций. Эти три этапа мы проходили параллельно.  
- В каком соотношении, по Вашей оценке, решения принимаются сейчас?

– Затрудняюсь ответить. Сейчас идет процесс, который называется эксплуатацией того, что было построено раньше, и "снятие сливок" с этого. Но сливки уже кончаются, поэтому нужно дальше строить линии, дальше строить систему. Без строительства никуда дальше не уйти. И всегда нужно задавать себе вопрос:  что остается после работы тебя и твоей команды? Что осталось после работы меня и моей команды за 90-97 годы? То, что мы сделали, до сих пор сейчас используется. Но пришла следующая команда – она тоже должна сказать: мы сделали то-то и то-то. Что получил потребитель, что получило народное хозяйство, какое место мы заняли в мировой системе телекоммуникаций? Следующая команда – тоже должна хорошо знать, что ей делать. Но для этого, во-первых, нужно хорошо знать историю своей отрасли до деталей. Историю своего объекта руководства должен знать любой руководитель, будь то директор предприятия или руководитель отрасли. Без этого даже самая светлая голова пользы не принесет, потому что нарушится логика развития этого объекта. Если есть история,  "с чистого листа" работать нельзя! У нас все чаще это происходит: приходит руководитель, говорит, что раньше все было неправильно – и полностью меняет команду, разгоняя квалифицированных специалистов; начинает новые проекты, не реализовав начатые. Это сразу отбрасывает развитие на несколько лет назад, руководство "перетекает" из команды профессионалов в команду преданности.  
- Что скажете в целом о современном векторе развития телекоммуникаций в России?

- Современный вектор развития отрасли связи в России, в общем-то, совпадает с вектором развития телекоммуникаций по всему миру. Иначе и быть не может, потому что наши телекоммуникации - часть мировой телекоммуникационной системы (что является достижением как раз 90-х годов). Другое дело, что сейчас очевидна подмена приоритетов развития отрасли. Как в железнодорожном транспорте первичны рельсы, так в отрасли связи первичны технологии доставки сигнала. Контент и финансовые потоки - вторичны. Если у вас нет соответствующих сетей, систем, оборудования, кабелей, спутников - о каком контенте и о каких финансах может идти речь? Какой контент давать, в каком режиме, с какой скоростью и в каких объемах, насколько он полезен и прочее - это уже второй вопрос. И третий вопрос - финансы (что в результате получает предприятие - владелец этой системы). В последнее время все очень увлеклись регулировкой финансов, так называемых финансовых потоков, и вопросами контента. Соответственно, технологии стали уходить на второй-третий, даже на четвертый план. В результате эксплуатируется то, что было построено годы и десятилетия назад; исчерпываются возможности того, что было построено. Технологии – основа отрасли, и если эта основа не развивается, то компании связи в конечном счете начинают сами себя "проедать". Между тем, у нас в России есть очень большое поле для строительства – для развития.  

У нас нет оптоволоконного кабеля в каждой квартире, в каждом доме; у нас в 15-20 км от Москвы вообще оптоволоконных кабелей, подведенных к домам, единицы. О каком контенте и о каких финансах можно говорить, если темпы строительства сетей, в первую очередь кабельных оптоволоконных сетей, совершенно неудовлетворительны? Да, это удовольствие дорогое; да, нужно искать инвестиции; да, кабельное хозяйство окупается не за год и не за три года, оно окупается в течение одного-двух десятилетий. Но именно оно является основой сети. На последней миле - от АТС до дома, до квартиры - должно быть оптоволокно, другой основы быть не может. В этом мы серьезно отстаем от Европы и от других стран за океаном.

Но в целом вектор-то услуг мы развиваем. Набор услуг, которые человек получает в Европе, аналогичен набору услуг, которые предоставляются в России. Но только в Европе их может получить каждый человек, а у нас - нет, поскольку нет линий, по которым эти услуги подаются. Можно каждого человека обеспечить сотовым телефоном - но это не базовая система связи. Базовая система - это когда у вас дома есть оптоволокно. Другое дело, насколько вам по карману им пользоваться, но это тоже вопрос развития системы, ее расширения. Есть понятие "пропорциональное развитие системы": на каждую новую услугу нужно пропорционально развивать сеть. Эфирную – если это эфирное ТВ; если КТВ – кабельную (которая, кстати, предоставляет намного больше возможностей, чем эфирная). Я думаю, у нас сейчас упущена пропорциональность развития сети, потому что инвестиций в связь маловато. Причина - желание как можно больше заработать на существующей системе, не вкладывая заработанные деньги в ее требуемое расширение.  
- Какими качествами должен обладать руководитель в отрасли связи и какова роль его личности?

 – Во-первых, это должен быть системщик. Если сравнивать со здравоохранением – ошибка в диагнозе может очень плохо кончиться, ошибка при операции может кончиться трагически или потребовать баснословных усилий на исправление, поправить ошибку в лечении иногда невозможно. Потому что жизнь человека - это непрерывный процесс. Работа системы связи - это тоже непрерывный процесс, в таких системах лучше не ошибаться с диагнозом, с лечением, с развитием. Поэтому руководитель связи должен быть "доктором" очень высокой квалификации. Вокруг него можно собрать команду, которой он будет руководить, но решение-то должен принимать он - и поэтому он должен быть хорошим профессором в этой системе.

- Этому можно научиться?

– Этому можно научиться так же, как учатся в медицине.

 – Но есть же понятия "одаренность", "талант"…

 – Они означают, что на учебу тратится меньше времени и быстрее достигается нужный результат. Талантливый человек быстрее схватывает, а неталантливому нужно подольше времени, чтобы все понять и разместить правильно в голове. Тем не менее, не важно - талантливый он или неталантливый, он должен уметь правильно выполнять определенные функции. 
- В семье у вас есть еще связисты?

- Внучка Галина окончила два факультета МТУСИ - технический в прошлом году, а в этом защитила диплом на экономическом факультете. Одновременно училась на двух факультетах.  
- Как проводите свободное время?

- Свободного времени нет, поскольку есть три места работы. А увлекаюсь – водно-моторным спортом. У меня катер класса "река", один-два раза в неделю хожу на нем. Катер называется "Мария" –  у меня и теща Мария, и дочь Мария, и мама Мария.  
- И Вы сами его водите?

- Да, у меня есть два диплома, капитана и механика. К управлению такими судами допускают только с этими дипломами, где пишется и категорийность по сложности. У меня сожность невысокая –  баржи не толкаю, четырехпалубные теплоходы не вожу, но могу водить суда до мощности 750 лошадиных сил, типа речного трамвайчика.  
- Не планируете спокойной жизни, устраниться от дел?

- Пока есть востребованность – буду служить отрасли связи.  

Беседовала Лилия Павлова
Заметили неточность или опечатку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter. Спасибо!