Rambler's Top100
Статьи ИКС № 09-10 2016
08 ноября 2016

Олег ГРИГОРЬЕВ. Биоэлектромагнетизм науки

Человек науки редко становится предметом непредвзятого делового интереса в телекоме и ИТ. Биофизика Олега ГРИГОРЬЕВА, который много лет ведет направление радиобиологии и гигиены неионизирующих излучений и медико-биологического сопровождения разработки новых радиотехнологий, профессиональный азарт свел с сотовой связью еще в середине 90-х.

 Олег ГРИГОРЬЕВ
      Справка "ИКС"
     Олег Александрович Григорьев – председатель Российского национального комитета по защите от неионизирующих излучений, завотделом неионизирующих излучений Федерального медицинского биофизического центра им. А.И. Бурназяна ФМБА, член научно-консультативного комитета Международной электромагнитной программы ВОЗ, лауреат Премии Правительства РФ в области науки и техники, соавтор книги «Сотовая связь и здоровье», написанной совместно с его учителем и «даже не однофамильцем» Ю.Г. Григорьевым.

– Последние двадцать лет напоминаю себе «Википедию», поскольку без конца приходится говорить о воздействии электромагнитных полей и пресловутой сотовой связи на человека. Похоже, научный интерес совпал с медийной историей, на начальном этапе был поддержан сотовиками, в частности «ВымпелКомом». А ведь это ма-а-алая часть моей научной жизни и работы мечты.

Пацанство

– Хорошо помню себя в детском саду. Как можно не любить детский сад?! Пацанский такой коллектив, ватага со своими ролями и противостояниями, которая, переформатированная, сопровождает мальчиков по жизни, будь ты 50-летний доктор наук или 90-летний академик. Вся модель жизни – это детский сад.

Родители – «синие воротнички», ин­же­неры в советском наукограде, Александ­рове Владимирской области, где я родился и учился в школе. Главный человек моего детства – бабушка, прошедшая сложную жизнь, разорванную событиями 1917–1918 гг. Она хранила в себе и подспудно передала мне порядочность, нестяжательство, приоритет морального над материальным. Хотя в ранней юности я был пионерско-комсомольским вожаком, позже оказался в нынешней башне из слоновой научной кости, о чем нисколько не жалею.

Старообрядцы

– У нас длинная семейная история по маминой линии, примерно с 1700 г. Начал ее отслеживать мой двоюродный прадед Геронтий Лакомкин, известный старообрядческий епископ Костромской и Ярославский, причисленный к лику святых в 21-м веке. Мои предки – закоренелые старообрядцы, лет триста живут на одном месте, в одном доме в Костромской губернии. В прошлом это сельская интеллигенция. Библиотека моего прадеда, как и иконы прабабки, состояли на спецучете и под спецохраной, пока в хрущевские времена не подверглись зачистке.

Считается, что я абсолютная копия (начиная от внешности и заканчивая характером) племянника Геронтия, Бориса Асташева, воспитанника старообрядческого монастыря, ставшего комсомольцем и морским офицером.

В остальном судьба моей семьи мало отделима от истории страны. Прадед сгинул в харьковской ЧК. Отец, рожденный в 1941 г., в двухмесячном возрасте оказался вместе с юной бабушкой в гестаповских застенках под Смоленском – их спасло наше наступление в декабре 41-го. Правда, в результате тотальных бомбежек от их дома осталась одна воронка чудовищных размеров. Она не застроена до сих пор.

Модель семьи

Когда сотовой связи еще не было

– В моих метаниях в выборе профессии электрофизика победила химию и историю. Я любил физику в приложении к биологии, к электрическим полям и еще в школе проводил эксперименты по моделированию влияния токов и полей на растения. Теперь понимаю, что интуитивно шел по пути науки рубежа 19-го и первой трети 20-го века. Поступил в МЭИ, до сих пор убежден, что получил там великолепное фундаментальное физическое образование, которое помогает мне везде и во всем. Дальше на него нарастала радиобиология и медицина.

Ближе к аспирантуре в моей жизни появился Учитель – профессор Юрий Григорьевич Григорьев, который из дикого осленка слепил ученого. Не поверите, с возрастом я становлюсь все больше похожим на него – анатомически и физиономически. Есть пара совершенно удивительных фотографий, где он стоит в своей дачной деревеньке на Можайском водохранилище, держит в руках судака. Если рядом поставить моего отца – получатся родные братья. Кто знает, может где-то и есть меж нами кровное родство.

В Институте биофизики Минздрава России, где я начал работать после вуза и где по сути проходит моя жизнь, сложилась уникальная ситуация: местная организационная конструкция оказалась живучей и востребованной в разных форматах, для разных целей и задач. Здесь сформировалась не просто школа, но социум. Для кого-то я здесь фактически сын, и у меня есть «дети» – вон они бегают, мал мала меньше.

Чтобы вырастить специалиста, который занимается исследованиями, нужно время и тщательная селекция. Он очень дорого дается – в финансовом и моральном смыслах. Ты как руководитель вынужден фактически планировать жизнь ученика. Особенно трудно с девочками: она рвется сюда, а у нее семья, муж; она должна родить, а у нее диссертация.

Надзор за сотовой связью

– Я хорошо помню первую экспертизу базовой станции сотовой связи, которая была расположена на крыше здания ТАСС. Нормативы 1994 г., созданные моими старшими коллегами, были взяты практически из воздуха. Абсолютно достоверно, что разработчики этого документа на тот момент в глаза не видели базовых станций, не то чтобы могли охарактеризовать их поведение в реальных условиях. Дмитрий Борисович Зимин, будучи главой «ВымпелКома» и доктором наук, понимал, что стоит ожидать ощутимого эффекта воздействия электромагнитного излучения БС на человека. Впрочем, это знали все. Но именно «ВымпелКом» профинансировал изучение этой проблемы. С середины 90-х гг. Институт биофизики, точнее, созданный в нем Центр электромагнитной совместимости, взял эту тему под свое крыло и тянул много лет.

Это была большая, даже по современным меркам, программа, объединившая связистов, биологов, медиков и биофизиков. В ее рамках мы изучали электромагнитные эффекты работы мобильных телефонов, базовых станций. С 1996 г. мы практически без перерывов занимались сотовой связью, которая дала часть материалов для моих кандидатской и докторской. Мы разработали прикладные методики, приборную базу. Благодаря этому смогли коммерциализировать свою деятельность, с одной стороны, продавая услуги, с другой – делая на получаемом материале науку. Уже сложилось некое целостное концептуальное представление о воздействии разных элементов сотовой связи на человека и окружающую среду, так что сегодня это не самая интересная для науки тема.

Наука отстает от техники

Похож? А почему бы и нет? В лондонском Музее естественной истории

– Беда в том, что динамика смены поколений техники, да той же сотовой связи, заметно – на порядки! – опережает скорость накопления научных данных и принятия решений на их основе. Пока мы работаем со 2-м поколением мобильной связи и пишем статьи, вовсю презентуется 5G. Ведь научная технология в радиобиологии и гигиене какая? Первая стадия – изучить, что формирует воздействие. Потом определить органы-мишени. Потом посмотреть эпидемиологию. Потом провести экспериментальные исследования. А потом все это обобщить. Это же годы! Лет десять требуется!

В докторской диссертации 2012 г. я сделал вывод, за который меня покритиковали, а потом смирились: надо менять существующий подход к оценке риска. Наша задача – оценить результаты воздействия технологии и ее безопасность с приемлемыми затратами и в короткие сроки, не ограничиваясь санэпидблагополучием. Мои молодые коллеги сейчас заняты обоснованием этого ускоренного подхода, применимого в том числе и к сотовой связи. Эффективно это можно и нужно делать в виде закона, закона о безопасности новых технологий.

Работа мечты

– Жизнь помимо профессии – не для меня. У меня нет работы как таковой, жизненный процесс идет вместе с работой и на ней сосредоточен. Но это ж работа мечты! И как показывает опыт моих старших коллег, залог творческого долголетия. Не жалею, что сын выбрал другую стезю, после окончания Высшей школы экономики он работает в крупном международном инвестиционном фонде, имеет сертификаты CFA (Chartered Financial Analyst). Надеюсь, наука у него впереди.

Составляющие моей жизни сложились давно. Та, что называется хобби, – история науки – сейчас перешла в стадию идеи фикс: пытаюсь выстроить историю биоэлектромагнетизма, иными словами, биофизики в приложении к электрическим полям и току. Я с уверенностью могу сказать, что у меня лучшая в стране библиотека по этой теме с ретроспективой до 1795 г. – частично на бумаге, частично в электронном формате. Задача – выстроить систему в преемственности знаний и сохранить научную школу радиобиологии и гигиены неионизирующих излучений в довольно сложный для науки период. Сверхзадача – оцифровать все материалы, ввести эту историю в научный оборот.

Записала Наталия КИЙ 

Заметили неточность или опечатку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter. Спасибо!