Rambler's Top100
Статьи
Александра КРЫЛОВА  13 сентября 2018

Что ни экспонат, то история

Коллекция раритетных телефонных аппаратов, которую на протяжении десятилетия по всему миру, на земле и под водой, собирал российский бизнесмен Виталий Езопов, дала жизнь современному музею, появившемуся в конце апреля на культурном небосклоне столицы.

Для того чтобы воочию увидеть, как шаг за шагом воплощалась мечта людей говорить с любимыми, но находящимися далеко друзьями, стоит прийти в Музей истории телефона.

У истоков телефонии

Отправной точкой для экскурсии служит не точная копия телефона, которому уже более 100 лет и по которому впервые прозвучал голос человека по имени Александр Белл, долгое время считавшегося изобретателем этого средства связи, а батарейная банка. В нее заливалась серная кислота, вставлялись электроды, и в результате химической реакции возникал электрический ток, которого хватало на несколько дней питания первого телефонного аппарата. Немного позднее для увеличения времени работы нового средства связи в его корпусе появилось специальное отделение – батарейный ящик, в котором помещалось несколько таких банок.

Телефон Белла с кожаной мембраной, подобной перепонке в ухе человека, и трубкой, которую нужно было попеременно приставлять то ко рту, то к уху, -- единственная копия из более чем 2 тыс. экспонатов Музея истории телефона. Впрочем, Белл довольно быстро усовершенствовал свой аппарат, добавив к нему дополнительную трубку. Посетители могут увидеть сразу несколько экземпляров телефонов разных марок с двумя одинаковыми трубками – наушником и микрофоном.



Затем модернизацией изобретения занялся талантливый и увлеченный идеей телефонизации швед Ларс Магнус Эрикссон. С его легкой руки трубку телефонного аппарата, в которую встраивались и наушник, и микрофон, стали использовать не только барышни-телефонистки, но и все остальные пользователи нового средства связи.

В экспозиции музея представлена модель телефона Эрикссона, получившая в Швеции прозвище «такса» из-за характерных кривых ножек-магнитов. Благодаря этим магнитам, создавалось поле для индуктора, с помощью которого вызывался собеседник. Индуктор вращал проводники, в этом поле продуцировались электромагнитные импульсы, и чем быстрее это делалось, тем громче был звонок. Из-за того, что устройство этого телефона можно рассмотреть со всех сторон, в мире его называли «скелетон».

Еще один экспонат с историей – аппарат, который был спроектирован в конце 90-х годов XIX века Стромбергом и Карлсоном, двумя инженерами отделения компании Белла в Чикаго, специально для владельцев ранчо на среднем Западе США и имел репутацию «друга фермера». Этот телефон в прочном корпусе из дуба с очень чувствительным микрофоном интересен тем, что в случае отсутствия кабеля мог использовать для передачи голоса колючую проволоку, из которой строились ограждения ранчо.

Интересная деталь: на всех первых аппаратах обязательно были громоотводы с заземлением для защиты говоривших от удара током. Поскольку телефонные провода были медными и прокладывались по крышам безо всякой изоляции, были случаи поражения электричеством абонентов, звонивших во время грозы.

Во времена, когда телефоны только начинали покорять мир, они были необычайно дороги и подчас представляли собой произведения искусства. Особенно стильными и поражающими воображения были французские аппараты. Они изготавливались из ценных пород дерева, дополнялись деталями из бронзы и серебра и имели причудливую форму. Телефоны «Скрипичный ключ», «Лира», «Сова», «Копыто» – подлинные украшения коллекции Музея истории телефона.

А вот норвежские производители предпочитали красному дереву чугун или цветное литье, и, если судить по выставленным в экспозиции образцам, их телефоны получались хоть и тяжелыми, но тоже очень красивыми.

О том, как устанавливалось соединение между двумя абонентами, посетители могут узнать в зоне коммутации. Там демонстрируется гостиничная телефонная станция на 20 абонентов. (Напомним, что самая первая телефонная станция заработала в 1878 г. в американском городе Нью-Хейвен). Когда абонент из комнаты № 3 поднимал трубку и просил соединить его с постояльцем из номера 13, телефонистка брала одну из свободных штекерных пар, вставляла один штекер в гнездо 3, а второй штекер в гнездо 13, переключала индуктор в режим вызова, и в комнате № 13 звонил телефон. (Поскольку считается, что обычно одновременно говорят только 20% абонентов, пар было только четыре). После ответа вызываемого абонента она переключала индуктор в режим разговора и вешала трубку. Окончив беседу, абоненты крутили индукторы на аппаратах в своих комнатах. Тогда у телефонистки зажигался световой индикатор и падал один из отбойных клапанов. Он показывал ей, что эта линия освободилась и можно убирать штекерную пару на место.

 
Телефон в России

Зарождение и развитие телефонной связи в нашей стране в экспозиции Музея истории телефона иллюстрируют сразу несколько уникальных экспонатов. Здесь можно воочию увидеть аппараты иностранных компаний, имеющих свои заводы в России: «Эрикссон», «Сименс-Гальске», а также «Н.К. Гейслер» (в капитал последней входила американская «Вестерн Электрик Компани»). К примеру, редчайший телефон «Сименс-Гальске», в котором вместо дискового номеронабирателя использовался барабанный. Из-за того, что при барабанном наборе палец соскальзывал, эксперты довольно быстро сочли эту модель неперспективной, и она не получила широкого распространения.


Строительством первых городских телефонных сетей в пяти российских городах (Москве, Санкт-Петербурге, Одессе, Риге и Варшаве) с 1882 г. занималась уже известная нам «Телефонная компания Белла». Благодаря ей в московском доме купца Попова на Кузнецком мосту появилась первая сеть, рассчитанная на 26 абонентов. В их числе были богатейшие на тот момент семейства России: Абрикосовы, Рябушинские, Кноп и некоторые другие.

Двумя десятилетиями позднее, в самом начале XX века, выигравшая на открытых торгах право развивать телефонию, компания Эрикссона заложила в Москве новую телефонную станцию уже на 60 тыс. номеров, а чуть позже телефонизировала Кремль. Увидеть один из телефонных аппаратов, некогда принадлежавших царской семье, тоже можно в Музее истории телефона. По мнению экспертов, барельеф с изображением младенца на трубке дает основания полагать, что этот телефон принадлежал цесаревичу Алексею. После революции кто-то из приближенных Романовых вывез телефон за границу, и только в наши дни, уже в XXI веке благодаря усилиям основателя музея вернулся в Россию.

Во время Гражданской войны заводы компаний, выпускающих оборудование для телеграфа и телефона, а также электротехнические изделия, были национализированы и продолжили выпускать свою высокотехнологичную по тем временам продукцию под новыми, советскими торговыми марками. Так, бывшее предприятие «Эрикссон» в Санкт-Петербурге получило название «Новая заря», а предприятие Н.К. Гейслера и Ко  стало называться «Петроградский Телефонно-Телеграфный Завод». В Музее истории телефона можно увидеть несколько образцов выпускаемых ими аппаратов, на корпусах которых эмблему прежних владельцев дополнило изображение серпа и молота. Во время Великой Отечественной войны эти заводы были эвакуированы. В Перми, в Нижнем Новгороде и в Уфе они вносили свой вклад в победу. О том, чем отличались телефоны – участников сражений от своих гражданских собратьев, подробно рассказывается в ходе экскурсии.

Аппараты особого назначения

Отдельная глава в истории глобальной телефонизации – аппараты, которыми в своей работе пользуются специалисты самых разных профессий: авиадиспетчеры, горняки, железнодорожники, моряки.

В экспозиции музея демонстрируются телефон авиадиспетчера с радиовыходом для связи с воздушными судами, два взрывозащищенных телефона, предназначенных для использования в шахтах. Первый из них, советский, выполнен из чугуна, второй, немецкий, – из сверхпрочного пластика, но оба были призваны сыграть важную роль в спасении жизней шахтеров, оказавшихся в завале под землей после аварии.

Проблема, которую решали конструкторы телефонов для железнодорожников, – защита от поражения током. Для изоляции частей аппаратов они использовали резину и даже стекло. А еще в музее можно увидеть носимый телефон, защищенный от дождя и снега, с которым осматривал пути обходчик. Правда, этому прообразу современных мобильников все равно нужны были розетки для подключения к сети. Они устанавливались в определенных точках маршрута таких работников.

Настоящие жемчужины этого раздела коллекции – английские бронзовые корабельные телефоны. Созданные в самом начале XX века, они были хорошо приспособлены к непростым условиям службы на флоте – могли работать в условиях сильной качки, звонили настолько громко, что было слышно в шумном машинном отделении. Специальные решетки, которые поднимались с помощью двух рукояток, защищали микрофон от попадания пыли. Поскольку многие суда, использовавшие навифоны, участвовали в морских сражениях первой и второй мировых войн и затонули, каждый такой судовой телефонный аппарат – раритет.


Один из навифонов музея почти 100 лет пролежал на дне Балтийского моря. Другой, резервный аппарат для «Титаника», уцелел только потому, что остался на берегу, когда самое большое судно в мире совершало свое первое и последнее плавание. Кстати, есть среди корабельных телефонов и действующий. То, что по нему можно позвонить, неизменно приводит в восхищение юных посетителей музея…

Тут стоит отвлечься от описания уникальных экспонатов коллекции Музея истории телефона, и сказать, что сам он представляет собой редкое культурное явление, поскольку имеет в своей основе частную инициативу.

Задуманный основателями для того, чтобы сделать самые известные телефонные аппараты в мире достоянием будущих поколений россиян и на их примерах показать, как развивалась инженерная мысль на протяжении последних полутора веков, этот музейный проект будит у посетителей всех возрастов живой интерес к истории научно-технического прогресса в области средств коммуникаций. И, конечно, показывает, как вписаны в этот мировой контекст достижения российских инженеров и изобретателей.

В зале площадью 250 кв. м созданы все условия для живого восприятия захватывающего повествования об истории средства связи, на ближайшие 100–150 лет во многом определившего вектор развития цивилизации. В презентационной зоне музея проводятся мастер-классы и лекции, бизнес-встречи и семинары, пресс-конференции и тренинги. Содержание экскурсий, которые могут быть как групповыми, так и индивидуальными, для школьных групп и семей с детьми, адаптировано к возрасту посетителей, а также к их национальной принадлежности.

Для зарубежных гостей экскурсии ведутся на английском языке, а скоро к нему добавится еще и французский. И это важно, поскольку по замыслу основателей, Музей истории телефона должен быть открыт миру. «Мы стремимся к тому, чтобы наш музей встал в один ряд с музеями с мировой известностью и приобрел статус одного из самых больших в мире в области истории телефона», – заявляет Виталий Езопов.

Признанное одним из самых крупных в мире собрание телефонных аппаратов и аксессуаров уже вызывает чувство восторга и у дошколят, и у подростков, которые учатся в музее пользоваться телефонами с дисковым номеронабирателем, и у их родителей, и даже у бывалых связистов.

Полезное дополнение

Профессионалы отрасли телекоммуникаций, кстати, бывают удивлены тем, что в здании Музея истории телефона, расположенном на Садовой-Кудринской, 19/2, находится еще и дата-центр сети премиум-ЦОДов шаговой доступности компании 3data. Ведь в центре Москвы получить мощности, необходимые для размещения такого инженерного объекта с уровнем надежности Tier III, невероятно сложно.

Тем не менее эта моновендорная площадка, построенная на оборудовании компании Legrand, имеет два машинных зала, каждый из которых рассчитан на 44 стойки стандартной мощностью 5,5 кВт. С остальными семью центрами обработки данных сети 3data она связана волоконно-оптической сетью компании «Мастертел». Впрочем, заказчики услуг colocation могут привлекать на объект и других операторов связи.

К зданию на Садово-Кудринской, в котором хорошо живут и музей, и дата-центр, подведены две независимые линии электропитания, при возникновении проблем с одной из которых внутренний автомат ввода резерва переключает оборудование на второй ввод. При этом ИБП, выступающий в роли промежуточного звена, «держит заряд» 15 мин, и этого времени хватает для трех попыток автоматического запуска ДГУ при полной загрузке машинного зала. Поэтому тем, кто разместил свое оборудование, и тем, кто только планирует это сделать, нет смысла устанавливать свои ИБП либо АВР.

Первый машинный зал ЦОДа уже заполнен, второй, в котором уже подготовлена вся необходимая инженерная инфраструктура, планируется занять до конца 2018 года.

Близость очага культуры положительно отразилась на условиях в дата-центре. Здесь сделано все, чтобы и дежурные инженеры компании 3Data, и технические специалисты клиентов чувствовали себя комфортно. К тому же у всех есть замечательная возможность подняться в музейные залы и, взглянув на уникальные экспонаты, почувствовать за собой поддержку выдающихся инженеров прошлого.
Заметили неточность или опечатку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter. Спасибо!